Начало 2020 года оказалось перенасыщено чередой экономических потрясений, которых при нормальном ходе событий с лихвой хватило бы на несколько лет. Привычная новостная разноголосица в какой-то момент приобрела явно негативный оттенок. Однако самым наглядным и неоспоримым свидетельством очередного глобального экономического кризиса стало обвальное падение ключевых мировых фондовых индексов. Хотя к середине апреля они сумели заметно отскочить вверх и пришли в состояние относительной стабилизации. Это значит, что первоначальная эмоциональная реакция участников биржевых торгов на недавние события уже улеглась.
Очевидно, что текущая относительная устойчивость рынка акций в США была обеспечена за счет невиданного ранее потока ликвидности со стороны ФРС и серьезных стимулирующих мер, предпринятых правительством Соединенных Штатов. Похожая ситуация сложилась и на рынках акций в Европе и России, которые традиционно движутся с оглядкой на "флагманский" североамериканский рынок.
Между тем мировой экономический кризис еще далеко не закончен. Более того, он пока не достиг своего пика. Но теперь для инвесторов и спекулянтов пришло время "взяться за отчеты и калькуляторы" и оценить среднесрочные рыночные перспективы финансовых рынков на основе фактов и статистики.
Массовая остановка предприятий
Ожесточенные споры о том, насколько опасен коронавирус (COVID-19) не утихают до сих пор. Но несомненным фактом является то, что его распространение вызвало коллапс большинства систем здравоохранения и беспрецедентные карантинные меры во многих странах мира. Более того, по земному шару, вслед за Китаем, прокатилась волна массовой остановки работы широкого спектра предприятий. Целые отрасли экономики, помимо жизненно важных, оказались в прямом смысле поставлены на паузу.
Вместе с тем общественный транспорт, продовольственные магазины и аптеки продолжают вполне успешно функционировать, применяя разумные и достаточные медицинские меры защиты сотрудников и посетителей. Казалось бы, многие современные производства и предприятия являются намного менее людными местами. Они вполне бы могли продолжать деятельность в обычном или сокращенном объеме. Тем не менее функционирование большого количества предприятий различной величины остановлено в административном порядке. Отметим это явление, но пока не будем строить теорий о его причинах.
Стоит обратить внимание на то, что начало карантинных мер в Китае оказалось "очень удобно" приурочено к традиционно длительному празднованию нового года по восточному календарю. После завершения праздников, которое пришлось на 3 февраля, китайский фондовый индекс Shanghai Composite открылся с понижением сразу на 8,7%. В тот же день стало известно, что многие производственные предприятия в Поднебесной не возобновили свою обычную деятельность. Это относилось и к многочисленным заводам, принадлежащим иностранным компаниям. Достаточно скоро сырьевые трейдеры из КНР начали массово отказываться от законтрактованных ранее поставок промышленного сырья. Параллельно этим процессам другие страны начали вводить ограничения на пассажирские и грузовые перевозки из Китая.
Примерно через две недели на основных мировых фондовых рынках началось обвальное падение. Похожую динамику демонстрировали и цены на нефть. А ситуация в реальном секторе экономики в большинстве стран стала развиваться по китайскому сценарию. С начала описанных событий прошло уже больше двух месяцев. Но к текущему моменту в США, Европе и России делаются лишь первые робкие попытки возврата к нормальной жизни. По опыту КНР, на это может понадобиться еще более месяца. Что же касается экономического спада, то его преодоление способно затянуться на кварталы и даже на годы.
Казалось бы, удивительно, насколько мощный удар по глобальной экономике способна нанести болезнь, смертность от которой ниже, чем от хорошо известного гриппа. Но мы бы не стали обманываться по поводу того, что все текущие проблемы вызваны сугубо лишь распространением COVID-19. Рискнем предположить, что мы наблюдаем начало закономерного циклического кризиса, которое оказалось "замаскировано" под пандемию.
По аналогии с ранее неизвестным коронавирусом, мы наблюдаем "сезонную болезнь" экономики, которая происходит в необычной форме. Но это не отменяет для нее необходимости временного "постельного режима" и применения известных ранее стандартных "лекарств".
Не будем забывать, что еще до появления коронавирусной инфекции ключевые фондовые рынки и в более широком смысле вся мировая экономика уже находились на пороге десятилетнего циклического спада. Он должен был встать в один ряд с мировым финансовым кризисом 2008 года и с азиатским финансовым кризисом 1997–1998 годов, который вышел далеко за пределы своего региона. К слову, одним из его отголосков стал и дефолт 1998 года в России.
Новая модель экономического роста для Китая
Очевидно, что китайская экономика к тому времени уже сильно пострадала от затянувшейся торговой войны с США. Сейчас уже мало кто вспоминает про подписание соглашения о первой фазе урегулирования торговых споров КНР и Соединенных Штатов. Это произошло 15 января, то есть менее чем за три недели до начала коллапса реального сектора в Китае.
В тот момент Китай выглядел и являлся проигравшей стороной. Помимо прочих уступок, эта страна приняла на себя обязательства по борьбе с контрафактной продукцией и по поводу соблюдения патентных прав североамериканских компаний. Иными словами, КНР уже не могла оттягивать решение экзистенциальной проблемы поиска новой модели экономического роста. Она еще не найдена. Но начало перехода к ней не могло обойтись без слома.
К слову, темпы прироста ВВП Китая медленно, но верно замедлялись еще с начала текущего десятилетия. В какой-то момент это тенденция должна была смениться спадом. Согласно недавним данным, ВВП КНР по итогам I квартала 2020 года упал на 6,8% в годовом выражении.
Классический экономический кризис в капиталистической экономике наступает в тот момент, когда перепроизводство товаров и услуг сталкивается с невозможностью их реализации по причине недостатка спроса со стороны уже закредитованного потребителя. Однако в современной глобализированной экономике с ее международным разделением труда такой сюжет разыгрывается не в рамках отдельных государств, а в мировых масштабах. Разница заключается в том, что разные государства принимают на себя роли отдельных участников процесса. Но в результате страдают все. Напомним, что мировой финансовый кризис 2008 года начался с ипотечного кризиса в США, который в первое время воспринимался лишь как локальная проблема.
На этот раз Китай, как "мировая фабрика", резко сократил объемы промышленного производства на фоне крайне неблагоприятного стечения целого ряда объективных факторов. Поскольку многие компоненты и комплектующие для финальной сборки товаров также производятся в Китае, многие производства по всему миру были вынуждены остановиться. Подобная ситуация неизбежно вызвала падение спроса на промышленное сырье и энергоносители. В результате многие предприятия по всему миру несут убытки, а их сотрудники остались без работы.
Сглаживание проблемы перепроизводства
Классическим выходом из такой ситуации для изолированного государства могла бы стать подготовка к крупной войне. Однако в рамках глобальной экономики масштабная война становится самоубийственным процессом для многих стран. Поэтому ее роль взяла на себя коронавирусная инфекция, которой весьма быстро придали статус пандемии.
Сторонники конспирологических теорий усматривают в текущих событиях признаки глобального заговора. Но не стоит отрицать и то, что столь нелогичное ограничение деятельности большинства предприятий и тотальный карантин во многих странах носят глубинный подсознательный характер. Это можно сравнить с потерей аппетита, а также с инстинктивным замиранием или имитацией смерти перед лицом угрозы.
Так или иначе, но текущее сокращение объемов промышленного производства и предложения услуг существенно сглаживает проблему глобального перепроизводства в среднесрочном масштабе. ФРС и ЕЦБ, как мировые эмиссионные центры, вынуждены смягчать кредитное сжатие за счет небывалой накачки рынков и банков ликвидностью, которая перетекает и в другие регионы мира.
Но это не значит, что слабые предприятия сумеют пережить текущий кризис. Они покинут свои ниши несколько позднее. Оставшиеся на плаву компании укрупнятся, но будут вынуждены нести большие издержки на обслуживание долга после того, как ФРС и ЕЦБ повысят процентные ставки по мере оживления экономики. За все это в конечном счете заплатит потребитель через рост цен и понижение уровня жизни. Согласно экспертным оценкам, в результате текущих событий порядка 500 млн жителей планеты перейдут в состояние нищеты. Ну а на уровне государств быстрее всех может пострадать Аргентина, которая уже приближается к девятому в своей истории дефолту.
Еще одной особенностью текущего кризиса является его молниеносное развитие в небывалых масштабах. Это создает условия для быстрого, но непродолжительного восстановления экономической активности по мере отмены глобального карантина. Скорее всего, это произойдет в начале лета.
Тем не менее в течение двух-трех последующих кварталов мы можем наблюдать слабость фондовых и сырьевых рынков. Это будет связано со второй волной мирового экономического спада, которая сформируется по мере отсроченного краха большого количества предприятий в самых различных отраслях.
Михаил Ханов, управляющий директор ИК "Алго Капитал"